Каждый раз получая задание на реальную историческую фигуру я погружаюсь в изучение истории периода, обстоятельств. Изучаю историю костюма и моды, оружия, антуража и наград.

Я благодарен Пензенскому Союзу Казаков за оказанное доверие. По их инициативе на территории установлен бюст. Преподаватели казачьей школы №46 долгие 20 лет с момента открытия учебного заведения ждали этого события. Ведь именем знаменитого казачьего генерала Николая Слепцова назван этот кадетский корпус.

На торжественном открытие присутствовал Атаман Пензенского Союза Казаков Евгений Пучков и атаман станицы Сердобской Владимир Титунин. Выражаю особую благодарность Сердобским казакам за поддержку моего творчества и предоставления рабочих площадей.

Казачий атаман Николай Павлович Слепцов происходил из богатой аристократической семьи пензенских дворян.

Казачьих атаманов Платова и Бакланова принято называть «легендами Дона». А генерала Николая Павловича Слепцова именуют «легендой Терека».

Это был «русский витязь» – смелый, отважный, жаждущий кипучей деятельности, увлекающийся до самопожертвования. Он не являлся потомственным казаком, но по своему внутреннему складу, по натуре своей Слепцов как нельзя лучше соответствовал этому боевому сословию, именуемому на Руси «рыцарями Православия».

Больше портретов и бюстов от Владимира Трулова на https://trulov.ru/portrety/

С 1840 по 1845 гг. Н. Слепцов в обер-офицерских чинах участвует в 30 сражениях и 19 января 1845 года за отличие в бою производится в чин майора и назначается командиром вновь формируемого 1-го Сунженского линейного казачьего полка (Николаю Павловичу в то время было 29 лет).

Шесть лет Слепцов провел в беспрерывной и яростной борьбе с чеченцами и приобрел громкую известность даже у врагов.

За свою выдающуюся храбрость и военные доблести Николай Павлович заслужил ордена св. Анны II степени, св. Станислава I степени, золотую саблю «За храбрость» и орден св. Георгия IV степени. А в 1850 году 35-ти лет от роду он был произведен в генерал-майоры.

Еще при жизни Слепцов стал каким-то сказочным богатырем в глазах горцев. Сам Шамиль считал командира Сунженского полка отчаянным героем.

Только одно имя нашего земляка наводило страх на горцев. Матери чеченки, чтобы унять наиболее крикливых питомцев, говорили: «Слепцов идет!» — и дети умолкали. В то же время злейшие враги приходили к нему с гор как к мудрому и уважаемому человеку с просьбой разобрать их ссору.

Бессребреник по природе, Николай Павлович все свое довольно значительное состояние, доставшееся ему после смерти родителей и по разделу с братьями, положил на то, что из своего кошелька вознаграждал и обеспечивал вдов и сирот тех казаков, которые были убиты под его командованием в делах против горцев А уж как боготворили своего командира сунженцы.

Вот слова из полковой песни:
Уж спасибо Воронцову,
Что в Чечню он нас послал
И начальником Слепцову
Быть над нами приказал.

Слепцов был человеком своего жестокого времени — за каждого убитого русского предавал казни двух чеченцев.

Современники посвящали герою стихи:
Стая на небе орлов
Тучи рассекает, –
На чеченцев наш Слепцов
С Сунжи налетает.

Даже враги слагали о нем песни:
Знали все горцы –
Богатый и бедный –
Знали бесстрашную удаль
Слепцова
И гостеприимную сень его крова.
Знали и мы, чеченцы, соседи его,
И любили врага своего.